Ученый, вышедший из цыган, кандидат исторических наук Хол Назаров в своей диссертации, где изучил историю расселения цыган в Средней Азии, их различные этнонимы, культуру, традиции и проблемы изнутри, отмечал, что дети нации не были в полной мере вовлечены в школьную жизнь. (Диссертация защищена 8 января 1971 г. в Москве).

Спустя полвека, хотя и не на уровне семидесятых годов, большое количество цыганских детей, не посещающих школу, до сих пор остаются одной из самых болезненных точек общества.

Следует отметить, что из цыган Самарканда вышло несколько ученых, врачей и учителей. Есть те, кто последующие годы также окончили высшие учебные заведения и в настоящее время учатся в университетах и ​​институтах. Но достигших успеха можно сосчитать по пальцам. Поводом для беспокойства остается будущее сотни неграмотных мальчиков и девочек.

В Самарканде цыгане компактно проживают в нескольких махаллях. Школ, в которые должны ходить цыганские дети, также несколько по территории. В большинстве из них смешанно учатся цыганские, узбекские и таджикские дети. Однако учащиеся общеобразовательной школы №25, которую мы случайным образом отобрали для изучения темы, оказались на 100 процентов цыганскими мальчиками и девочками. Интересен тот факт, что в махалле «Шарк», где находится школа, проживают также узбеки и таджики. Их дети проходят мимо школы №25 и направляются в другую школу.

Первое впечатление

Впервые я посетила эту школу во время ноябрьских каникул. Проводилось учительское собрание, поэтому я ждала во дворе, пока оно закончится. Школьный охранник, цыганский парень Джафар подошел и сел рядом со мной. Оказалось, что его старшему ребенку восемь с половиной лет, но он ни разу не посещал школу. Не скрывая своего удивления, спросила причину. Должного ответа так и не услышала. Сказав «Везде коронавирус», мой собеседник ушел от разговора. Можно ведь учиться онлайн, продолжила я, на что Джафар сказал, что получает зарплату около 400 тысяч…

Директор Фарход Гаффоров работает в школе более трех лет. Он познакомил нас с условиями школы. Школа была построена в 1936 году. С виду руин не замечаешь, наоборот, это старинное и прочное здание. Школа рассчитана на 420 мест, но до 2020 года не было спортзала, актового зала и буфета.

«После того, как хоким области Эркинжон Турдимов приехал и ознакомился с ситуацией, начались строительные работы за счет бюджета. Достроен дополнительный объект», — рассказал Гаффоров.

Фарход рассказал, что в первый год работы, было организовано три первых класса: «Мы приняли в класс 1-«А» 7-летних учеников, в класс 1«Б» — 8-10-летних, в класс 1-«В» — 10-14-летних.

Так почему же дети 9, 10, 11 лет и старше до сих пор не привлечены в школу? Из-за отсутствия свидетельства о рождении. Почему нет свидетельства о рождении? Потому что родители не зарегистрировали брак в ЗАГСе. Почему не зарегистрировали? Создали семью, не достигнув брачного возраста. Каким образом? По традиции: похитили невесту.

По словам Фархода, несмотря на отсутствие «метрик», сотрудники махалли и органов внутренних дел провели перепись в самой махалле и начали зачислять детей в школу.

Гулсанам Мухиддинова, заместитель директора по духовно-просветительской работе, отмечает, что несмотря на то, что количество детей в списке увеличилось, посещаемость остается проблемой: «Большинство родителей не знают алфавита, если ребенок начального класса приходит в школу, с невыполненным домашним заданием, вдобавок пропускает занятия, так как выходит на работу со взрослыми, он не сможет вовремя изучить алфавит и будет отставать в учебе…»

«Есть много учеников, которые не приходят под разными предлогами», — говорит Гулсанам. — Если идет дождь, говорят, что дом затопило или вода попала в обувь. Но когда мы проводим праздничные мероприятия, посещаемость 100-процентная, они любят мероприятия. Мы стараемся организовывать музыкальные вечера. Но на следующий день посещаемость снова хромает».

«Допустим, в одной семье четверо учащихся, и если один из них не придет в школу, то трое тоже не придут», — переживает она.

Прогуливают из-за сбора пластиковых бутылок или ухода за младшими братьями

Второй раз я посетила среднюю школу № 25 в городе Самарканд в середине апреля. С учениками в школе более оживлённая атмосфера. Первым делом я нашла Джафара. Ее дочери исполнилось девять лет, но ее ни разу не привели в школу. Я спросила: «Пандемия почти закончилась же!?». «Нет, не отдам в школу, отдам младших», — спокойно ответил он...

Следом за мной, в учительскую зашел учитель с тремя учениками — второклассниками, которые вчера без причины не пришли в школу. В белых рубашках, опрятные, причесанные. Воспитанно склоняют головы. Тот, что повыше, сказал, что вчера ходил на работу с отцом. Под работой подразумевается сбор пластиковых бутылок из мусорных контейнеров. Двое – брат с сестрой. Брат говорит, что их мать была больна, а сестренка говорит, что болен младший брат...

Когда ученики вышли, Гулсанам сказала: «Каждый день одно и тоже». Затем она показала видео и фотографии мероприятий за последние пять месяцев. Я увидела, что среди детей много талантливых в пении и танце.

Затем мне в руки дали тетрадь. Узоры, нарисованные простой ручкой, были очень красивыми и неповторимыми. Я поинтересовалась кто автор. «Суннат Амонов, ученик 7-«А»  класса, и сегодня не пришел в школу». Его дом был напротив школы, поэтому его позвали. Он рассказал, что присматривает за строителями. «Я же пришел в пятницу и отпросился» сказал он. Я объяснила ему, что если он будет хорошо учиться в школе, работать над собой, из него выйдет хороший художник. Он ответил, что дома есть еще тетради.

Семья Сунната состоит из пяти человек ― отца, матери, его самого и двух младших братьев. Но сейчас его родители, взяв с собой двух младших сыновей уехали на заработки в Казахстан. По этой причине его младший брат Бори, пятиклассник той же школы, четыре месяца не ходит в школу.

По словам Сунната, в его классе учатся 7-8 детей. Учителя объяснили ситуацию: «Ученик, который не пришел сегодня, придет завтра, тот, который пришел сегодня ― уедет куда-то на 2-3 дня, и мы не сможем найти его даже дома».  У многих учащихся сформировалась понятие, что время от времени пропускать школу является нормой. Я попросила Сунната принести тетради, которые находились в его доме. «Сейчас принесу», — ответил он. Но так и не появился. (Даже под конец недели он не посетил школу. Я сходила к нему домой, но его там не было...)

Занятия в первой смене закончились и учителя собрались вокруг меня. Мы искренне побеседовали, мне рассказали об утренней ситуации, когда меня приняли за комиссию (Я позвонила за полчаса до приезда).

— Когда я сказала отцу ученицы, что в школу приезжает комиссия, а его дочь не пришла в школу, он ответил, что дочь присматривает за грудным ребенком, мать девочки со вчерашнего вечера задержана в отделении органов внутренних дел. Тогда я попросила, чтобы пришла хотя бы на первый урок, но девочка пришла ко второму уроку, — рассказывает учитель. Выяснилось, что девочке, которая присматривала за своей грудной сестренкой, было 13 лет.

Другая учительница рассказала, что пятиклассницы Фатима и Зухра по очереди приходят в школу, потому что присматривают за младшим братом. Мать этого семейства уехала работать в Казахстан...

Небольшой анализ

Продолжающиеся прогулы постепенно приводят к полному уходу из школы. Случаи, когда родители берут детей с собой на работу, или требовательность учителей (касательно посещаемости, подготовленности к уроку или школьной формы) стали хорошим предлогом, чтобы мальчики и девочки вообще не приходили в школу. Таким образом, количество учеников в классе уменьшается из года в год.

В учительской я просмотрела классные журналы, оставленные в шкафу (в этих классах урок проходит во 2-ю смену).

• в 3-«А» классе осталось 24 ученика (3 из 27 вообще не приходят).
• в 4-«А» классе осталось 29 учеников (2 из 31 ученика полностью не посещают школу).
• в 5 «А» классе осталось 22 ученика.
• в 5 «В» классе осталось 16 ученика (5 учеников полностью не посещают школу).
• в 6 «В» классе 12 учеников (запись в журнале).

Имена 6 из 17 учащихся 11-го класса (26 февраля 2022 г.) были отправлены в соответствующие органы. Следует отметить, что одному из этих 6 учащихся 18 лет, двум – 19 лет и трем – 20 лет. Трое из них девочки.

И учителя, и представители цыган рассказали, что девочек не отправляют в школу в 6-7 классы, опасаясь, что они с кем-то сбегут.

В некоторых цыганских семьях считают, что даже мальчикам достаточно ходить в школу 3-4 года. В любом случае, вполне вероятно, что некоторые из этих 6 учащихся, вовсе не вернутся в школу.

Среди цыган есть женщины, которые зарабатывают, выполняя работу по дому: убирают дома, моют ковры и посуду на мероприятиях. Одна из таких женщин, которая ждет внука в 32 года (!), спросила: «Можете ли вы получить справку для моих сыновей, которые учатся в третьем и пятом классе?». Женщина едет с мужем в Ташкент на заработки, поэтому хочет получить письменное разрешение, чтобы взять с собой детей! «Я должна купить дом, сестра, говорят работа на мусорке хорошая, многие из Самарканда ездят и работают. На мусорке есть домик, где можно жить, сортировать пластиковые баклажки и картон, которые выбрасывают люди. Есть и остатки пищевых продуктов, и хлеб...»

– Что будет с учебой ваших детей?

– А что прикажете делать? Оба моих сына умеют читать, не так быстро, конечно, но читают квитанции от света и газа, – оправдывается, пытаясь доказать свою правду.

Дети, не переступившие школьный порог

Случаи посещения школы с прогулами, это только цветочки. В процессе изучения темы мне пришлось пообщаться с десятками юношей и девушек, которые никогда не переступали школьный порог.

В махаллинском центре «Фидойилар» я встретила двух девушек с горящими глазами, напоминающих индийских актрис — 17-летнюю Диёру и ее 19-летнюю двоюродную сестру Мехрангиз. Обе не ходили в школу. Они пришли в махаллинский центр в поисках работы уборщицы. По словам Диёры, ее приняли на работу, обещая научить шить. «У меня не получилось», — рассказала она.

Мать Зиёды, Гулзода Саидова, тоже неграмотная. Называя дату своего рождения, «восемьдесят какой-то, не знаю», говорит она. У нее шестеро детей, старшую дочь выдала замуж, по ее словам, отсутствие образования, нисколько не мешает её дочери вести семейный быт. Следующую Диёру, родившуюся в 2005 году, тоже не отдали в школу. Есть и младшая дочь, которая сейчас должна учиться, но не ходит в школу. Четвертая дочь Угилой, достигает школьного возраста. «Из-за тяжелых условий, не смогла отдать их в школу. Если поможете, я бы отдала Угилой в школу. Почему вы думаете, что я не хочу обучить их?» — говорит она. Под помощью подразумевается школьная форма, деньги на школьные расходы. Рядом с женщиной стоит 5-летний худой ребенок, по словам матери, у маленького ребенка имеется порок сердца, а государственного пособия едва хватает на лекарства.

Деревья внутри школы №25 отбрасывают тень за забор. Беседовавший со своим другом молодой человек представился Парвизом. Ему 20 лет. «Я с детства живу в Москве. Работал на различных работах. На последней работе грузил металл. Нас зовут по телефону, мы едем, выполняем работу, берем деньги и возвращаемся в квартиру…». Вместе с ними в Москве выросли старший и младший брат Парвиза. Ни у кого из них нет аттестата об окончании школы. Они приходят к школе только для того, чтобы поговорить со своими друзьями в тени. Вероятно, речь пойдет и о том, когда он вернется в Россию…

Потом меня заинтересовало обучение мальчиков и девочек в возрасте от 9 до 12 лет, которые вертелись вокруг цыганских гадалок на Сиабском рынке и игрались в любом уголке базара. И получила следующий ответ: «Их школа здесь».

На улице возле рынка я остановила двух девочек 4-5 классов, несущих на плечах мешок с пластиковыми бутылками. Говорят, что они никогда в жизни не ходили в школу, но научились считать деньги. По их словам, в день можно собрать один мешок бутылок. Заработанные деньги девушки несут домой: «Тратим на хлеб и еду», - говорят они.

По вечерам в пункте приема, расположенном на территории махалли, можно встретить детей школьного возраста, которые выстраиваются в длинные очереди, кто-то на ослиных тележках, кто-то приехал на «Жигули» с загруженным на капоте мешками бутылок, картоном и прочими. За один килограмм пластиковых бутылок тут платят две с половиной тысячи сумов. Пластиковые бутылки легкие, поэтому полный мешок весит всего 4 килограмма.

Отец настаивает на учебе в Швеции, а дочь мечтает о Лондоне

В семье Садри Набиева, внука Шарифа Набиева, посвятившего свою жизнь образованию, науке уделяется большое внимание.

Старший ребенок Садри, 17-летняя дочь ― студентка СамГУ. Его сын, выбрал специальность в области информационных технологий и является одним из лучших учеников академического лицея. Еще один сын и дочь учатся в школе на отлично.

Садри Набиеву 45 лет. Он грамотно и четко формулирует свои мысли, приводя наглядные примеры. Очень оптимистичен. «То, что я цыган, никогда не мешает мне развиваться, — говорит он. Он получил образование в средне-специальном учебном заведении. Отсутствие высшего образования он объясняет тем, что путешествовал по миру. Говорит, что не просто путешествовал, а учился ряду профессий, работал.

Рядом с домом Набиевых, расположена общеобразовательная школа №5. Все их дети ходят в эту школу. Эта школа является одной из образцовых школ Самарканда. В школе учатся дети разных национальностей. «Мои дети плачут, если пропустят один день в школе из-за болезни. Сразу звоним учителю», — объясняет мой собеседник.

Садри объясняет ситуацию в 25-школе снижением её рейтинга за последние годы: «Вот уже десять лет большинство учащихся этой школы прогуливают в учебное время. Нужно работать с родителями, сотрудниками органов внутренних дел».

После я спросила своего собеседника, как он поощряет своих детей. Как выяснилось, в этой семье родители – хорошие друзья для своих детей. «Месяц Рамазан. Каждое утро мы встаем с детьми на сухур. Вместе читаем утренний намаз бамдад. Мы много разговариваем. Иногда спорим». Когда в прошлом году его старшие дети поступили в учебные заведения, он спросил, что им подарить. Дочь попросила новую модель телефона, сын — ноутбук. Садри купил им то, что они хотели.

Садри поддерживает желание дочери учиться в Европе, которая хочет стать высококвалифицированным специалистом. Но мнения разняться. Отец хочет, чтобы дочь училась в Швеции, потому что у него есть там знакомые. А дочь мечтает о лондонских университетах...

Прогуливаясь по цыганским махаллям Самарканда, я завела беседу с женщинами, столпившимися у дверей дома. Среди них нашлись те, кто сказал следующее: «Даже если будут учиться десять классов, все равно будут попрошайками».

57-летняя Фатима Казакова думает по-другому. «Мои родители не учили меня в свое время, не умея читать, я живу как слепая», — сказала она. Она одна из немногих цыганок, вышедших на пенсию благодаря трудовому стажу. Десять лет работала няней в детском саду, затем столько же работала уборщицей в школе №25.

«Когда моя старшая дочь окончила школу, она была разочарована, узнав, что за поступление в институт нужно платить. Теперь ее дети ходят в школу. Сейчас ведь поступают в институт без денег».

Фатима опа считает, что в образовании детей значительную роль играет материальное обеспечение.

«Устала, ухожу с работы»

Я хочу назвать учителей школы №25 города Самарканда настоящими героями. Это учителя, которые по праздникам не удостаиваются даже срезанного со двора цветка («4 из 400 детей могут принести цветы», — говорит одна учительница). Учителя, которые устали от того, что любая мама, может прийти в любое время и под любым предлогом закатить скандал. Это подвижники, которые в дни мероприятия словно матери для своих учеников, находят для них костюмы. Учительницы, которые сами заплетают косички и завязывают белые банты девочкам.

В период онлайн-обучения, учителя школы №25 оказались в наиболее сложной ситуации. У большинства учеников не было телефона, пригодного для онлайн-обучения...

Гулзода Саидова, чей муж не ходил в школу, и сама не умеющая читать и не обучившая ни одного из своих шестерых детей, назвала учителей 25-й школы «невежественными». Когда ее попросили доказать свою точку зрения, она привела в пример соседского мальчика Бехруза, который посещает школу (интересно регулярно ли он посещает школу?), но не умеет читать.

Садри Набиев задаваясь вопросом «Почему большинство цыганских детей в школе № 5 учатся хорошо, а дети в школе № 25 учатся плохо?», вновь заявил о необходимости привлечения более сильных специалистов.

Другая цыганка, которая не отправляет своего ребенка в школу, сказала, что «учителя делят детей по национальному признаку». Я сказала, что в этой школе нет детей других национальностей. Она на миг впала в ступор и не желая сдаваться сказала: «Все равно нас обзывают джуги (цыган – прим.ред.)».

В 25-й школе тоже есть отличники, одаренные ученики, но очень мало. Хорошая оценка ставится только за то, что ученик пришел в школу или, чтобы не пропустил завтрашний день. Самые стойкие, самоотверженные из учителей работают уже много лет. Но текучесть кадров – это всегда больной вопрос.

Еще в тот день, когда мы были в школе, один из учителей начальных классов оставила заявление на увольнение. — «Я устала, — сказала она. Нашим педагогам приходится непросто», — сказала заместитель директора Гулсанам Мухиддинова.

В ноябре среди 24 учителей не было цыган. Во время следующей поездки мне сказали, что к коллективу присоединился парень-цыган. «Он трудолюбивый парень, хоть и со средним образованием», — говорят его коллеги.

До прошлого года в школе не было ни учителя высшей категории, ни учителя 1-категории. Сейчас категории постепенно повышаются.

Учительница начальных классов Дилрабо Чулиева работает в школе №25 с четвертого курса института (2009 г.). «Независимо от национальности, ребенок — это ребенок. Нельзя винить самих детей за то, что они не посещают школу. Я люблю каждого из своих учеников, как собственного ребенка», — говорит она.

Как можно вернуть цыганских детей в школу?

По словам Гулсанам Мухиддиновой, список детей, которые регулярно пропускают занятия, которые в будущем могут полностью отстраниться от школы, направлены в соответствующие органы для принятия мер. Аналогичный список в 2021 году включал более 50 учеников, а в письме, отправленном 26 февраля 2022 года уже более 80 фамилий.

По словам Дилафруз Бурхановой, активиста молодежи махалли «Фидойлар», когда приходит письмо о том, что ребенок не ходит в школу, они вместе с аксакалом махалли, участковым инспектором идут домой к ученику. «Мы вынуждены сказать, что по статье 47, родителям придется заплатить штраф в размере полмиллиона. На одного, двоих это подействует. Но многие не отправляют, находят отговорки, пожаловавшись на тяжелое состояние и говоря, что ребенок помогает собирать баклажки. Многие из них уехали в Казахстан вместе с родителями», — рассказала Дилафруз.

По словам инспектора-психолога по делам несовершеннолетних отдела профилактики правонарушений Управления по координации деятельности органов внутренних дел по городу Самарканд, Улугбека Тангирова, среди цыганских детей не выявлено случаев депрессии: «Даже когда в депрессии, они этого не показывают, избегают».

Улугбек говорит, что запугивание штрафами, как единственный способ вернуть детей в школу сейчас кажется относительно эффективным методом. «Иногда такая пропаганда имеет обратный эффект» ― говорит психолог, ― «Важно помочь просветить умы родителей».

Садри Набиев, говорит, что невежество — источник всех зол. Садри не скрывает, что не менее 50-60 процентов его соотечественников в Самарканде просят милостыню: «Если выйдет один, то найдет один сум, если возьмет с собой ребенка, это будет два сума. Если ребенок начнет зарабатывать деньги, учиться ему уже будет неинтересно. Дети в основном попрошайничают перед светофорами. Куда бы вы ни пошли, перед светофором стоят дети, некоторых из них сбили машины. Где бы они ни были, на дорогах, на свалках, где бы они ни находились, органы внутренних дел и другие ответственные органы должны разыскать детей, проводя рейды и найти способ вернуть их в школу».

Школьный коллектив считает, что если дети других национальностей присоединяются к школе, ситуация изменится в положительную сторону. Но проживающие здесь семьи не отдают своих детей в эту школу. Педагоги со следующего учебного планируют перевести в школу № 25 своих детей.

Директор школы Фарход Гаффоров считает, что «если родители не могут помочь детям в учёбе, тогда пусть и не мешают, решением будет открытие школы-интерната, при котором ученики будут проводить дома только выходные».

Садри высказал свое мнение представителям из Ташкента, что было бы эффективно открыть льготный детский сад для цыганских детей. Он считает, что «если ребенок свои первые шаги совершил на улице, учился всему на улице, то и в последующем его будет тянуть к уличной жизни».

Ряд наблюдателей отметили, что 25-ю школу посещают дети из самой малообеспеченной части цыганского народа.

Мустахкам Тангриёрова

Перевод: Дилноза Зокирова